28 февраля 2024 г. в ИКПЦ «Диалог» при Научной библиотеке ДГУ прошла необычная встреча. На этот раз не было обсуждения книги, но состоялся разговор на серьезную тему. О Родине.
Кажется, что вопрос прост. Понятие Родина вмещает в себя множество оттенков. Для одного Родина – это место, где человек родился, для другого – язык, на котором он говорит. А разве можно представить Родину без ее природы, привычного ландшафта? Существует ли человек без Родины, а может у человека быть две родины? Совпадают ли такие понятия, как Родина и государство, Родина и религия, Родина и идеология?
Эти и еще много вопросов о Родине задал швейцарский писатель Макс Фриш. Он стал вести дневники, объяснив это следующим образом:
«Мы живем, словно движемся по конвейеру, и нет никакой надежды, что сумеем себя догнать и исправить хотя бы одно мгновение нашей жизни. … Делая зримыми зигзаги наших мыслей в тот или иной момент, мы только и можем, что познать свое существо, его хаотичность или его скрытую цельность…».
Писатель составил множество анкет, опросных листов, ответы на которые помогают человеку понять себя и свое отношение к Родине. Отношение М. Фриша к своей Родине было сложным, что объясняется политикой Швейцарии в годы 2-й мировой войны, её «нейтралитетом». Об этом он рассказал в своей речи «Швейцария как родина?».
Родину не выбирают. И все-таки я медлю провозгласить, что моя родина – Швейцария. Ведь каждый, произнося «Швейцария», представляет что-то свое. …Потребность в родине несомненна, и, хотя я не могу четко определить, какой смысл вкладываю в это понятие, я без заминки скажу: у меня есть родина, я не гражданин мира, но смогу ли я подтвердить, что это – Швейцария?
Швейцария, избравшая фигуру умолчания в интересах частноэкономических связей, в сравнении с другими малыми странами, такими, как Швеция или Дания, гораздо более сдержанна в проявлении собственного волеизъявления. Если же я все-таки отважусь связать свою наивную жажду родины с государственной принадлежностью, то есть сказать: Я – ШВЕЙЦАРЕЦ (не просто обладатель швейцарского паспорта, но швейцарец по убеждению), тогда к ощущению родины примешивается еще и стыд, стыд за швейцарскую политику по отношению к политическим беженцам в годы 2-й мировой войны, стыд за все, что происходит или не происходит у нас в наше время.
Родину не определяют по чувству комфорта. Кто произносит РОДИНА, тот берет на себя многое.
В словарях Родина рассматривается как многоуровневое пространственное объединение. В этом смысле под родиной понимается определённая территория. Масштабы пространства, ассоциированного с родиной, могут быть различны: от конкретного места, где человек родился и вырос (регион, населённый пункт, местность), до страны, государства, гражданином которого он является. В Словаре В. И. Даля под родиной понимается родимая земля; в широком смысле слова — это земля, государство, где кто родился, в узком смысле — конкретный населённый пункт, город или деревня. Такое понимание свойственно не только русской культуре, в английском языке ему соответствуют слова Homeland, Motherland, Fatherland. Родина часто рассматривается как духовно-нравственная ценность, святыня.
Парадокс, можно не быть патриотом своей страны, но при этом иметь к ней сильную привязанность. Такое происходит, когда человек недоволен внутренней политикой и действиями власти, но ни за что не согласится покинуть свою землю. Это и есть любовь. Родину любят и ценят не за что-то, а просто так. Любят людей, которые здесь живут, просторы полей и лесов, моря и океаны, ее историю и культуру.
Макс Фриш «Швейцария как родина?»
Иное отношение к Родине у граждан США. В цикле рассказов «Простаки за границей» Марк Твен описывает группу американцев, отправившихся в круиз вокруг Европы. Увидев на встречном корабле развевающийся звездно-полосатый флаг, простаки-американцы пережили глубокое волнение, до слез, и вспомнили свою родину. При этом их отношение к Старому Свету весьма пренебрежительное.
Одряхлевшая Европа все еще живет по законам феодального прошлого, это вчерашний день человечества, своего рода гигантский склеп, наполненный отжившими тенями былого.
М. Твен
«Застывшей и неподвижной» культуре Старого Света писатель противопоставляет деятельную и энергичную американскую цивилизацию, архаическим памятникам европейской старины—достижения американской техники. При этом не стыдится сказать о том, что результатом пребывания американцев в той или иной стране были разрушения и голод. Как ни странно, но в ХХI веке деятельность США мало отличается от того, что увидел М. Твен сто лет назад.
При подготовке к этому мероприятию студентам разных факультетов ДГУ были предложены вопросы из анкет М. Фриша. Судя по ответам, у них традиционное представление о Родине, никто не выразил желания изменить ей.
Некоторые ответы анкетирования:
«Если, находясь за границей, Вы встречаете соотечественника возникает ли у Вас тоска по Родине?»
- 87,5% респондентов ответили «ДА»
«Символизирует ли для Вас флаг Родину?»
- 85.4% ответили «ДА»
«Поскольку родину с ее природой и обществом не переменить как место, где Вы родились и выросли, — благодарны Вы за это?»
- 87% ответили «ДА»
«Предположим, Родина воплощается для Вас в покрытых лесом горах с водопадами: трогает ли Вас встреча с такого же рода покрытыми лесами горами и водопадами в другой части света или она разочаровывает Вас?»
- 95,5% ответили «ДА»
«Что Вам особенно дорого на родине:
- ландшафты? – 34.9%
- общие с тамошними жителями привычки, то есть Вы приспособились к людям и можете рассчитывать на их понимание? – 65.1%
«Можете ли Вы представить себя без родины?»
- 78.7% ответили «НЕТ»
Сайпулаева Рабият Байгишиевна (Отдел гуманитарно-просветительной работы Научной библиотеки им. А.А. Абилова)